ptisa_jill (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
ptisa_jill) wrote2005-03-24 12:55 pm
ptisa_jill) wrote2005-03-24 12:55 pm
Entry tags:
переводчики – зло вселенское
Начала читать новую книжку Теллегена «Когда все бездельничали» и оказалось, что приблизительно четверть рассказов – перешли из «Почти взаправду». Мне это не очень нравится, потому что истории идут без названий и очень плотно, через несколько страниц воспринимаешь это как своеобразную, но цельную повесть, а не сборник отдельных рассказов, поэтому старые истории мне мешают. Ну да ладно, пусть это остается на совести автора или издателей (кто уж из них решил так сделать…).
Дело в другом – у книг разные переводчики.
Я читаю и просто впадаю в оторопь
(в скобках или через слеш будут идти варианты перевода из другой книги):
Всегда считала что Ворон и Ворона совершенно разные птицы, это в нашем языке названия звучат похоже, да и то есть разница, а в английском вообще Raven и Crow – перепутать невозможно. Кто-нибудь, кто знает голландский, скажите, неужели для голландцев это одна птица, чтобы переводчик запросто перепутал?
Дальше. Я допускаю что фразы «Чаю у них там хоть залейся, - заметила Белка» («Чаю им там хватит, - сказала белка (да, именно так, в одной книге с большой буквы, в другой с маленькой)) и «Немного погодя замерцали звезды, и Белка с Муравьем с предосторожностями устроились на ночлег» («Вскоре зажглись звезды, и белка и муравей осторожно заснули»). Ну так вот, я допускаю что эти фразы еще можно было перевести двояко, в меру романтичности каждого из переводчиков, хотя и не одобряю.
Но вот такие переводы, я просто не знаю как воспринимать:
1.
- Ну что, я пошел к Жуку-доктору, и он мне на нюх лубки наложил.
- Да ты что??
- Ей богу, наложил лубки. Полынной настойкой.
/
- Потом я пошел к жуку-доктору, и он пришпилил мой нюх на место.
- Как это?
- Он его пришпилил. Запахом кактусового сока.
2.
- Ну, а теперь-то ты не в слезах? – спросил Комар.
- В слезах, невидимых миру, - мягко уточнил Мотылек.
/
- Но ты ведь и не сломана? – спросил комар.
- Этого не видно, - тихо сказал бабочка
3.
- У меня, кстати, имеется шапчонка для тебя, - сказал Мотылек. – От Воробья завалялась. В точности твой размер.
/
- У меня дома есть шапка, - сказала бабочка, - из мха. Тебе будет в самый раз.
Ну, хватит, пожалуй, иначе пост будет безразмерный.
Это еще не самый ужасный случай, потому что сразу понимаешь – дело в переводчике. И остается только жгучее любопытство, что же на самом деле написал автор?
Но есть случаи, где влияние переводчика на произведение бывает очень трудно уловить, и вот это, я считаю много большим коварством.
Просто так случилось, что несколько лет назад, я прочитала с интервалом не более чем в два месяца «Шпиль» Голдинга и «Кентавр» Апдайка. Если бы времени прошло больше, то, возможно, я и не заметила бы общего в таких разных книгах.
Ощущения были ужасные: читаю «Кентавра» и чувствую, что сюда необъяснимо, неуловимо, непонятно как вообще проникает Голдинг. Потом начала что-то подозревать и полезла сравнивать, оказалось все правильно, один переводчик.
Итог таков, что больше не могу заставить себя прочитать ни одной книги Апдайка, и в моей библиотеке так и нет «Шпиля», а ведь я покупаю все книги Голдинга, которые только встречаю. И если «Шпиль» не выйдет в другом переводе, наверное, ее так и не будет.
Киношных переводов, не буду касаться вообще, но там есть хотя бы смягчающий фактор – можно ослышаться.
Дело в другом – у книг разные переводчики.
Я читаю и просто впадаю в оторопь
(в скобках или через слеш будут идти варианты перевода из другой книги):
Всегда считала что Ворон и Ворона совершенно разные птицы, это в нашем языке названия звучат похоже, да и то есть разница, а в английском вообще Raven и Crow – перепутать невозможно. Кто-нибудь, кто знает голландский, скажите, неужели для голландцев это одна птица, чтобы переводчик запросто перепутал?
Дальше. Я допускаю что фразы «Чаю у них там хоть залейся, - заметила Белка» («Чаю им там хватит, - сказала белка (да, именно так, в одной книге с большой буквы, в другой с маленькой)) и «Немного погодя замерцали звезды, и Белка с Муравьем с предосторожностями устроились на ночлег» («Вскоре зажглись звезды, и белка и муравей осторожно заснули»). Ну так вот, я допускаю что эти фразы еще можно было перевести двояко, в меру романтичности каждого из переводчиков, хотя и не одобряю.
Но вот такие переводы, я просто не знаю как воспринимать:
1.
- Ну что, я пошел к Жуку-доктору, и он мне на нюх лубки наложил.
- Да ты что??
- Ей богу, наложил лубки. Полынной настойкой.
/
- Потом я пошел к жуку-доктору, и он пришпилил мой нюх на место.
- Как это?
- Он его пришпилил. Запахом кактусового сока.
2.
- Ну, а теперь-то ты не в слезах? – спросил Комар.
- В слезах, невидимых миру, - мягко уточнил Мотылек.
/
- Но ты ведь и не сломана? – спросил комар.
- Этого не видно, - тихо сказал бабочка
3.
- У меня, кстати, имеется шапчонка для тебя, - сказал Мотылек. – От Воробья завалялась. В точности твой размер.
/
- У меня дома есть шапка, - сказала бабочка, - из мха. Тебе будет в самый раз.
Ну, хватит, пожалуй, иначе пост будет безразмерный.
Это еще не самый ужасный случай, потому что сразу понимаешь – дело в переводчике. И остается только жгучее любопытство, что же на самом деле написал автор?
Но есть случаи, где влияние переводчика на произведение бывает очень трудно уловить, и вот это, я считаю много большим коварством.
Просто так случилось, что несколько лет назад, я прочитала с интервалом не более чем в два месяца «Шпиль» Голдинга и «Кентавр» Апдайка. Если бы времени прошло больше, то, возможно, я и не заметила бы общего в таких разных книгах.
Ощущения были ужасные: читаю «Кентавра» и чувствую, что сюда необъяснимо, неуловимо, непонятно как вообще проникает Голдинг. Потом начала что-то подозревать и полезла сравнивать, оказалось все правильно, один переводчик.
Итог таков, что больше не могу заставить себя прочитать ни одной книги Апдайка, и в моей библиотеке так и нет «Шпиля», а ведь я покупаю все книги Голдинга, которые только встречаю. И если «Шпиль» не выйдет в другом переводе, наверное, ее так и не будет.
Киношных переводов, не буду касаться вообще, но там есть хотя бы смягчающий фактор – можно ослышаться.
no subject
no subject
no subject
Просто, наверное, тогда это было впервые, так резко стукнуло, да еще на примере любимого писателя...
Потом примиряешься, что ничего поделать не можешь, но червячок сомнений (А как оно было на самом деле?) теперь всегда с тобой.
Ведь все равно никто не понимает книгу так, как её задумал автор, это уже давно известно. Ну так вот, сначала она перосмысливается переводчиком, потому что он тоже читатель, потом добавляются искажения при переводе (неизбежные) ... Я знаю что с этим ничего поделать нельзя, но меня это расстраивает.
no subject